ВЫПУСК СТО ПЯТЫЙ

16 февраля 2004
General Erotic No. 105

М. И. Армалинский
"Чтоб знали!"
Избранное, 1966-1998
в пер. 860 cтр., 2002
Издательство: "Ладомир" Серия: "Русская потаенная литература"
ISBN: 5-86218-379-5 

В авторский том Михаила Армалинского вошли стихи и проза, написанные как еще в СССР, так и после эмиграции в 1976 году. Большинство произведений скандально известного писателя публикуется в России впервые. Основная тема в творчестве Армалинского - всестороннее художественное изучение сексуальных отношений людей во всех аспектах: от грубых случайных соитий до утонченных любовных историй, а также проблемы сексуальной адаптации сов8-499-729-96-70или обращайтесь по электронной почте: ladomir@mail.compnet.ru
"Чтоб знали!" продаётся в книжных магазинах Москвы, Петербурга и др. городов.
Покупайте по интернету в "Библиоглобусе", "Озоне" и в др.
В США посылайте заказ в M.I.P. Company по адресу mp@mipco.com

* * *

(Обнаружил опечатку. На стр. 578, в 12 строке снизу: "прупруденция", а должно быть "прудпруденция" - от "пруд прудить". Исправьте, пожалуйста, у кого книга имеется.)

* * *

ЧЕТВЁРТОЕ ИЗДАНИЕ - САМОЕ БОЛЬШОЕ И СМЕШНОЕ СБОРИЩЕ ДУРАКОВ, ПОДЛЕЦОВ
И НЕСКОЛЬКИХ ЧЕСТНЫХ И УМНЫХ ЛЮДЕЙ

General Erotic N105

ПОУЧИТЕЛЬНЫЕ ПОСЛЕДЫ ВОСКРЕСЕНИЯ

Воскресение моё вызвало значительно меньше добрых чувств, чем моя "смерть". Например, радиостанции "Свобода", которая так живо откликнулась на мою кончину, решила замолчать моё воскресение. По этому поводу я послал всем новостным "радиостанционным смотрителям" этой "Свободы молчания" такую писульку:

Как о смерти объявлять - так сразу и тотчас.
А как о воскресении - так молчать в половую тряпку??!! Трупоеды.
Михаил Армалинский

Не вызывает сомнений, что я, мёртвый, был бы им милее живого. Да и многим прочим. Что вызывает во мне бурную радость - не зря живу, значит.

Попугайничая "Свободе", подавляющее большинство СМИ, объявивших о моей смерти, решили не сообщать о моём воскресении. Но ведь было немало обыкновенных и необыкновенных людей, которые во всевозможных интернетовских местах высказывали сожаление о моей смерти, причём в весьма трогательных выражениях. А теперь, узнав о моём воскресении, они застеснялись своих добрых чувств, на изъявление которых я их спровоцировал и застал с поличным - "на месте преступления", состоящем в проявлении доброты.
У них, помимо неловкости, образовалось и озлобление на меня за такую "подставку". Им стыдно сказать доброе слово в глаза человеку, они предпочитают делать это за глаза, что становится особо удобно, когда глаза закрываются навеки. Этим людям проще плакать о мёртвом, чем улыбнуться живому.
Один особо замечательный по уму человек, без всяких экивоков продемонстрировал эту позицию таким честным образом: будучи давним подписчиком на General Erotic, он, узнав о моём воскресении, в качестве протеста отписался от рассылки.
Вот из такого большинства состоит российский генофонд.

Конечно, были смешные СМИшные реакции, а также человеческие, человечные, радостные и тёплые письма, реплики, звонки и явления в гости. К этим людям во мне появилось ответное тепло, подчас перешедшее в дружбу. Часто мои чувства смешаны с досадой, что нас разделяет пространство, которое я пока не намерен преодолевать, а им преодолеть его ещё не под силу. Спасибо, люди добрые, а точнее, добрые люди, не стесняющиеся своей доброты - я не останусь перед вами в долгу.

А тех, кишащих, которым я не по душе, (малодушных, то есть) их хлебом не корми - только дай назвать меня "спамером". Несколько лет назад они называли меня не иначе как "некий Армалинский". Теперь вроде познакомились - узнавать стали. А ведь лет двадцать пять назад они бы с тем же злорадно доносительным воодушевлением именовали меня "фарцовщиком", а ещё раньше - "стилягой" или самым почётным званием: "тунеядец". Однако то упоение, с которым эти люди именуют меня "спамером", осталось без изменения, как и сам сорт этих людей - это обыкновенные опешившие завистники, но которые воображают, что гарцуют на коне справедливости.
Теперь-то их ежедневно бьют по морде, предварительно многократно в неё плюнув, коммерсанты местного и зарубежного разлива, забивая их электронные почтовые ящики откровенным и обильным дерьмом. Всем этим, кличащим меня "спамером", еле хватает времени, чтобы нос, перебитый потоком спама, двумя пальцами удерживать в перпендикулярном положении по отношению к своему плоскому лицу. Это чтобы держать его по ветру. Но чуть они слышат "Армалинский", они рефлекторно выблёвывают: "спамер". Вот как я в их поганенькую память врезался!
Мои послания имели яркое лицо, и потому оно их до сих пор бесит, тогда как дерьмо, которое они ныне покорно грузят и едят бочками, лицА, как известно, не имеет. Приятного вам аппетита, недрузья. Кушайте на хлипкое здоровье, причмокивая и пришамкывая: "Армалинский - спамер". Всё ещё живой причём.

Михаил Армалинский

Известные новости Американской славистики
И половая жизнь хороша! И жить ею хорошо! Но чем?

Есть хороший американский славист. Хорошесть его не вызывает сомнений, потому что он написал хорошую рецензию на мой кирпич. Послал он эту рецензию в хороший академический американский журнал славистов. Однако хорошесть этого журнала была сразу поставлена под хорошее сомнение. И вот почему. В своей рецензии славист использовал два хороших слова: vagina и penis. А как же можно писать о моих вещах и не использовать этих слов? Так вот, эти слова хорошо стукнули редактора по голове, и он захорошел: было решено собрать редакционный совет, который должен был решить, можно ли печатать рецензию с такими нехорошими словами в ихнем научном журнале. И решил, что печатать нельзя. Половые органы пришлось вырезать.
В нынешней академической Америке приказано обходиться слов vagina и penis, несмотря на то, что они академически латинские. Скоро и то, что они обозначают, тоже хорошо запретят.

Михаил Армалинский

Михаил Армалинский

Сосок-террорист, или орудие массового уничижения

Дженет Джэксон на секунду оголила одну грудь во время танца, при выступлении по телевидению на Super Bawl. Около ста миллионов американцев, прилипшие к телевизорам на время этой передачи, увидели сосок женщины. Паника, которая после этого охватила Америку, значительно превзошла ту, что возникла от террористических актов 11 сентября. Американская комиссия по охране нравственности на СМИ в лице её начальника, борова средних лет, обрушилась на телестанции и всех причастных к этому теракту наготы с угрозами расследования и жестоких наказаний. Сама Дженет Джэксон выступила по телевидению с гнусненькими извинениями, чуть не плача. Поклялась отрезать и выбросить вылезшую наружу криминальную грудь (шутка, но в ней есть много долей правды).
Все новостные каналы начисто забыли, что идёт война в Ираке, где убивают американцев, забыли вообще все проблемы, несчастья, ужасы, которые существуют в мире и в Америке, и дружно сконцентрировались на мелькнувшем соске Дженет. О, ужас! Он возник прежде всего за бедных детей, которые могли увидеть это страшное зрелище, напоминающее им сосок матери. После увиденного дети разом бросились колоться героином, выхватывать пистолеты из тайных хранилищ родителей и застреливать случайных прохожих, а заодно - школьных друзей и товарищей. Не говоря уже о ненавистных учителях.

Ирония, презрение, возмущение, протест по отношению к такому событию - это первая реакция здравого ума. На этом, как правило, реакция и исчерпывается. Однако торжествовать на этом здравому уму рановато. Любой запрет по сути своей относителен, но если признать, что запреты нужны, тогда любой из них на период своего действия становится абсолютным. Можно признать, что в обнажении груди ничего ужасного нет. Далее, привыкнув к обнажённой груди, можно показать и лобок, а затем, согласившись с его существованием, кто-то осмелится и раздвинуть ноги во весь экран посреди программы политических новостей. Можно затем демонстрировать совокупление во время детской программы.
Где и как расположены границы - это непринципиально, ибо они относительны, поскольку подвижны. Ведь если в Америке судят за открытую грудь, то в арабсктой стране - за открытое лицо. Так уж ли это принципиально? Нет - это ОДНО И ТО ЖЕ. Если уж возмущаться, то не местом, где проведена граница, а самой границей.
Положение границы сексуально дозволенного можно уподобить положению стрелки регулятора печки в доме: если она слишком внизу, то будет холодно в доме, если слишком наверху, то слишком жарко. Регулятор устанавливается где-то посередине, чтобы температура была комфортабельна, удобна для житья. Именно старания установить в обществе моральный климат удобный для спокойного проживания и превращаются в битвы за определение непристойности, свидетелями которых мы постянно являемся.
Однако если тебе захочется выйти из дома, где температура под контролем, и полежать на горячем солнце, пока станет невтерпёж, или барахтаться в снегу, пока не проберёт мороз - такая возможность должна существовать для каждого, иначе жизнь в комфортабельно тёплом доме превращается в жизнь в комфортабельной тюрьме. Возможность выйти из этого дома на свободу природы - прерогатива любого свободного человека. Причём при гарантии возможности войти в него обратно, когда нагуляешься.

Итак, речь может идти лишь о принципиальном вопросе - должы быть вообще установлены сексуальные границы или нет? А если да, то как обеспечить человеку выбег на безграничную природу, если ему стало тошно сидеть в доме общества.
Преступая границы, ты становишься преступником. Уничтожая их, ты становишься сверхчеловеком. Или недочеловеком.

Проблема в поддержании сексуального баланса в обществе состоит в том, что чем жёстче моральный контроль в обществе, тем необходимее становится отдушина в специальных "естественно-природных" местах, прообразом которых могут служить "весёлые кварталы". В Америке ситуация как раз обратная: мораль ужесточена до алмазности, а "пожарные выходы" замурованы.
Учёные и социологи ищут причины, почему количество убийств в Америке с применением огнестрельного оружия несоизмеримо выше, чем в соседней Канаде, где тоже разрешено владение огнестрельным оружием, но где нравы значительно миролюбивей и количество убийств ничтожно. У меня для этого есть основательное объяснение: проституция в Канаде разрешена, а в Америке преследуется, причём с провокаторскими приёмами, когда бляди-полицейские наряжаются под уличных проституток и арестовывают просителей. Объяснение простенькое, но со вкусом. Сладким вкусом.

Предположим, моральные границы уничтожены. Значит ли это, что ты захочешь и сможешь совершать все поступки, которые раньше были отгорожены границами? Значит ли это, что отсуствие желания совершать тот или иной поступок, когда-то запрещённый, а теперь доступный, указывает на наличие какой-то границы в самом себе? Ведь сам факт нежелания является свидетельством cуществования некой внутренней границы. Прежде всего нас автоматически предохраняет генетика, встроенная кем-то программа, состоящая из границ. Наши желания ограничены физиологическими пределами (не удаётся, например, испытать оргазм сто раз подряд в течение часа), а значит только эти границы мы вынуждены принимать всерьёз. Все остальные - вымышлены и надуманны, и возможность их преступать должна быть предусмотрена в любом устойчиво построенном обществе.
Таким образом, сексуальная свобода бессмысленна и не страшна для общества, если нет безграничных желаний. Необходимо лишь устроить так, чтобы любое желание было быстро и в нужном месте удовлетворено.
Есть два пути борьбы с желаниями - подавлять и сдерживать их или удовлетворять. Общество конечно заинтереовано в том, чтобы удовлетворение желаний было бы безопасно для его существования. Повсеместность и индивидуальная доступность порнографии с помощью интернета стало одинм из таких путей всеобщего удовлетворения с помощью мечтательной мастурбации.

В каждом данном промежутке времени теория относительности морали ведёт себя так, будто бы нынешние моральные законы являются абсолютными и выражается это в жестокости подавления нарушителей сегодняшних границ, и даже в обожествлении самих границ (например, поклонение идолу моногамии).

Если сексуальные (созидательные) инстинкты в человеке регулируются ограниченностью его способностей, то деструктивные инстинкты человека, похоже, не имеют границ. Чтобы расширить свои способности к убийству, человек придумал всевозможное оружие и его личная ограниченная кулачная способность превратилась неограниченную с помощью ядерного и прочего оружия. Любопытно также, что сексуальные потребности и способности человека остались практически те же (несмотря на виагру), что и тысячи лет назад, но потребность и способность к уничтожению других людей достигла неограниченных возможностей, вплоть до уничтожения всего человечества. А как было бы здорово (в буквальном "здоровом" смысле), если движение было бы обратным: сексуальные способности выросли бы до возможности каждого мужчины выебать миллионы женщин, а его способность к убийству сократилась бы до минимума: возможности убить только самого себя.

* * *

Когда Баевский, составитель "Парапушкинистики", прислал мне нижеследующий материал с предложением включить в General Erotic, я занедоумевал: а что в нём эротического, кроме того, что там идёт речь об эротических "Тайных записках" Пушкина? Но подумав, я понял, что включить этот материал можно по принципу "заебись", а принцип этот вполне эротический.

Михаил Армалинский

Давид Баевский
Ощутимый вклад в Парапушкинистику

О "Тайных записках" писались заметки, рецензии, статьи, а теперь, наконец-то - книжное исследование. Давно пора! Фикус первенства в этом деле принадлежит инженеру, выбившемуся в пушкинисты В. С. Болтунову. Когда мне сообщили об этой книге и имени её автора, я решил, что это псевдоним. Ан, нет, фамилия настоящая: бог шельму метит.
Слово "Пушкин" в России означает не только имя поэта, но и название психической болезни. На этом слове сковырнулось с ума бесчисленное множество людей разного рода и социального положения. К их числу принадлежит и Болтунов. Жил себе человек, токарил, инженерил, занимался механическими махинациями, пребывая в должности механика, и вдруг - на тебе: запушкинился. Весь мир стал видеться через клизму (простите), призму Пушкина. Усидчиво составил "Словарь афоризмов и замечательных мыслей Пушкина" (что, если вдуматься, является оскорблением Пушкину, поскольку у Пушкина - каждое слово есть афоризм или замечательная мысль, и никакого словаря не требуется, а откроешь томик на любой странице - "и не могу, читаю до конца").
И вот запушкинившийся Болтунов написал исследование, цель которого доказать, что "Тайных записок" Пушкин не писал. Более того, писать не мог как по физическим, так и по психическим причинам. Перепечатывать весь убористый текст со страниц 122-150 - это значит стать ещё одним болтуновым, а поэтому я прокомментирую некоторые характерные выдержки.

Валерий Сергеевич Болтунов. Слово о Пушкине.- Омск: ООО "Издательский дом
"Наука", 2003.- 152 с., тираж 300 экз., ISBN 5-98236-020-1

"Что за птица Купидон"?
(По поводу публикации так называемых "Тайных записок А.С. Пушкина")

Прежде всего следует заметить, что на процентов 80 текст состоит из пушкинских цитат и цитат прочих авторов о Пушкине, и все цитируемые источники старательно библиографически описываются. Единственная книга, библиографическое описание которой не приводится и о которой заведомо сообщаются ложные сведения - это сам объект болтуновского исследования - "Тайные записки". Он обильно их цитирует и приводит номера страниц из Ладомировского издания, но издательство нигде не названо по имени. Он пишет что ТЗ были впервые изданы в Нью-Йорке (слово Миннеаполис Болтунову сложно произнести и тем более, написать) "неким М. Армалинским". А далее так он избегает называть выходные данные книги:

Предисловие

"Скорее всего, культурное общество русской эмиграции с презрением отвернулось от автора и его произведения. Но были и такие, которые махали "Записками" как флагом, призывая перестроечную Россию подтвердить провозглашённую гласность на родине поэта. Нет, в России не торопились свидетельствовать свою лояльность к любому скандалу и терпимость к фальсификациям. Только в 2000 году книга вышла в одном из многочисленных и малоизвестных издательств в столице".
А год-то издания "Тайных записок" Научно-издательским центом "Ладомир" был 2001. Не заметить всё это при своей дотошности цитирования Болтунов не мог. Таким образом, следопыт Болтунов заметает облезлым хвостом свои же следы исследователя, чтобы никто, кроме него, с "Тайными записками" ознакомиться не смог. Ух, омская лиса!..
Но почитаем этот литературоведческий шедевр далее:
"Конечно, перед многими пушкинистами после ознакомления с этой публикацией встал вопрос: надо ли выступать с опровержением и вообще - замечать насыщенное заборными словами сочинение под именем нашего Гения? Ведь научное изучение и толкование произведения безымянного автора не имеет смысла, хотя бы с точки зрения лингвистики: под произвольным переводом исчезло слово, которое можно было бы анализировать, сопоставлять с истинным словом и. т. д."
Но Болтунов всё-таки не удерживается, как истинный парапушкинист, и берётся выступать с доказательствами того, что гений Пушкин не мог написать грязь "Тайных записок":

"Тайные записки" лишены каких-нибудь признаков художественного произведения (Конечно, это интимный дневник, а не художественное произведение - Д. Б.) Что же касается содержания, то оно может принадлежать только больному человеку. А "клубничная" занимательность записок таит в себе яд цинизма, незаметно проникающего в души читателей, не сведущих о внутреннем мире Пушкина, особенно - его зрелых лет.
...что заставило его вспомнить и живописать приапические сцены из молодости, не имеющие отношения к драматизму узла, завязавшегося вокруг его, Натальи Николаевны, Дантеса? Умопомрачение?..

1. "Тёмные аллеи"

... "Записки Пушкина"встают в ряд явлений так называемого масс-медиа: жёлая пресса, папарацци, "чего изволите?"... Напишут, скомпилируют всё, что хотите, - лишь бы было оплачено! А если ещё идеологический заказ? То-то урон национальной культуре! Вот и вырисовывается личность публикатора - эмигранта "третьей волны"...
Что вызывает протест при знакомстве с "Записками"?
...прочитаем со вниманием "Записки" и, доверившись им как действительным откровениям, поищем ответ на... (вопрос - Д. Б.): "Зачем писал их Пушкин?"...
Первое. Невозможно совместить Пушкина-автора даже одного, отдельно взятого стихотворения - например, "Я вас любил...", с автором "Тайных записок". Как будто в жизни и в поэзии со времён Пушкина существуют "два мира" - придуманный, идеальный и реальный. Ханжески поиграв в одном, возвышенном, мы месим грязь наших пороков в другом. И поэт здесь не исключение, - он даже придумывает для нас те лживые игры и через минуту совершает поступки, попирающие собственные идеалы.
Второе. Наша вера в благородство, которое предполагает, что отношение к женщине из борделя и к женщине из общества, тем более - к жене, не должны быть одинаково бездуховными или, как в Записках, "расхристанными".
Третье. Подавляющая часть наших, эмансипированных, женщин да и, полагаю, какая-то часть мужчин решительно не согласны рассматривать женщину только как носительницу вагины - объекта "между ног". "Это унизительно!" - говорят они.

Теперь приведём некоторые соображения, которые могут прояснить стиль и лингвистику данных "Записок". Прежде всего, сам факт перевода их с французского сразу отдаляет их авторство от Пушкина на значительную дистанцию. Точность перевода может тут одновременно являть в себе его достоинства и недостатки. Если определённым французским понятиям (тем же "гениталиям") по словарям того времени точно соответствовали определённые русские, то за полтора века соответствующие русские слова стали составлять словарь языка каких-нибудь маргиналов и многочисленного населения ГУЛАГа, от них перекочевали в сленг молодёжной подворотни, украсили стены заборов и общественных туалетов. Искал ли автор перевода этим словам эвфемизмы, которые были бы здесь вполне уместны?
Между тем, что и как хотел сказать "Пушкин" и как это звучит через столетие в переводе, существуют "ножницы", и они могут быть значительными. Простой пример - применение в "Записках" слова на русском - "б...ь", когда ему есть вполне пушкинский эвфемизм - "девка".
В "Записках" совершенно спокойно воспроизведены слова, уже названные здесь "заборными", но, похоже, в то время они не резали слух, не считались "грязью"... (Далее эвфемист Болтунов, приводя цитаты из ТЗ заменяет слово "блядь" на "девочка" - Д. Б.)
Очень редки в "Записках" упоминания о любви, о высоких чувствах, но есть любимое слово - "трепет", оно повторяется много раз, с ним связаны "философские" обобщения автора...
Что касается стиля, то разнобой ощущается с самого начала "Записок"; то и дело отмечаешь: неужели такую кургузую мысль мог высказать Пушкин? Даже черновые записи не могут быть такими убогими, упёртыми в одну точку - ту самую, что "между ног". Стиль "Тайных записок" более, чем язык их перевода, склоняет нас к мысли о мистификации, если не полной, то частичной (Признал-таки аутентичность по частям - то-то же. - Д. Б.): более-менее глубокие глубокие замечания (которые мог высказать только гений Пушкин - Д. Б.) соседствуют с откровенной "клубничкой" (а у Пушкина должна быть только морошка - Д. Б.). Анатомические подробности - отверстие ближе-дальше... и тут же: "... поэт не может жить без трепета, а в браке трепет - не жилец... (и далее цитата по тексту ТЗ - Д. Б.) ... такие замечания только подтверждают, что в случае фальсификации "Записок" могло быть использовано истинное пушкинское слово.
В "Записках" нет цельности замысла... Композиция их (а точнее, отсутствие таковой) красноречиво говорит о случайности, о компиляции каких-то других, пристойных записок, которые, не скупясь, "удобрены" чьей-то грязной фантазией.
Например, за сложными философско-психологическими наблюдениями (а ведь совсем недавно были "кургузые мысли" и "более-менее глубокие замечания" - очевидно, что у Болтунова по мере чтения восхищение "Тайными записками" возрастает до плохо сдерживаемого напора - Д. Б.): "Жизнь всячески намекает нам..." (далее Болтунов цитирует текст на стр. 161 - Д. Б.) - следует: "Жутко думать..." (далее Болтунов цитирует текст на стр. 163 - Д. Б.)...
Даже если бы, предположим, при каком-то умонастроении (умопомрачении) Пушкин выплеснул бы на бумагу свои страсти, то, приведись ему услышать предложение опубликовать их в таком виде, он бы возмутился: я не совершенный идиот, чтобы, чтя честь выше жизни, вдруг потерять её из-за какого-нибудь вырванного из контекста откровения, говорящего только о моей черте (или пороке, - как хотите) - слабохарактерности! (Смотрите, люди добрые - Болтунов обозвал Пушкина идиотом - да за такое Болтунова отволочить на дуэль следует, причём волочить его за "заборное слово" надо - Д. Б.)
...По законам литературы, кою читают не одни только гоголевские Селифаны, любые записи до того, как увидят свет, должны быть выстроены в направлении замысла. Только Замысел, пусть поначалу лишь интуитивно обозначенный, может оправдать закоулки мыслей писателя (его "тёмные аллеи")... Пушкин этого не сделал (допустим на миг, что "Записки" его), [а миг, как известно, может длиться вечность - Д. Б.] Пушкин не собирался этого делать, не оставлял никому права редактировать их и, тем более, обнародовать в том виде, как они есть.
... Невозможно предположить, что потом у него изменились на противоположные взгляды...: "Я не желаю уносить в могилу мои грехи..." (Далее цитата из ТЗ стр. 28 - Д. Б.) Слишком чужда, на мой взгляд, ментальности Пушкина, как и любого православного человека, мысль! Отдать свои пороки на суд толпы? Спасёт ли это перед Высшим Судом? Господь милостив, дав нам возможность покаяния и святого причастия, а не публичного разоблачения.
А о каком ещё памятнике в связи с содомскими страстями можно думать, когда только что написано:
... Жив будет хоть один пиит.
"Хоть один пиит"! А не "один бордель", в основание которому только и можно поставить эти "Тайные записки".
Прочитав в предисловии напутствие: книга - "ещё один камушек в основание "нерукотворного памятника", хочется воскликнуть: Опомнитесь! Памятники воздвигаются в возвеличивание человека, его деяний, а не в честь ничтожества и пороков!
... Автор же "Тайных записок" удивительно однообразен, бьёт и бьёт в одну и ту же точку, нет в них разговоров ни о поэзии, ни о встречах с интересными людьми, ни о политических событиях! Невозможно почувствовать в них Пушкина, известного нам, в первую очередь, по его же творчеству, по воспоминаниям современников, по восприятию его русскими философами - Вл. Соловьёвым, Розановым, Франком...

2. Утомление солнцем

(В "Тайных записках" - Д. Б.) Измена, возведённая в императив. Неоднократно подчёркиваемая неразборчивость в связях... И душа не страдает, находясь на обочине, брошенная там за ненадобностью на первом же году семейной жизни. Сожаление вызывает скоротечность "трепета", а более - ничего, ничего не связывает, не беспокоит. Даже опасность венерических заболеваний...
Зато буйно расцветает ревность, природа которой предельно ясна: чем развратнее и похотливее мужчина, тем он более пристрастен к жене...
...Письма поэта к любимой жене при их малейшем сопоставлении с "Тайными записками" легко разрушают все потуги последних казаться истинными и заслуживающими внимания поклонников гения... И не надо никаких "тайн", откровений "Записок", так несоответствующих письмам, обесценивающих эстетическое и нравственное чувство!
... Как будто всю жизнь он писал не про то... А в "Записках" прорвало. Но никак не может эта сотня страниц перечеркнуть десять томов Пушкина!
...Пишущий человек не может не писать, не находит покоя, не выложив на бумагу свои мысли, чувства, порой самые вздорные, и обуявшие его страсти. Но в конце их, как правило, появляется здравая, утешающая мысль - родник повествования о делах серьёзных. А экспромт-записки можно будет и порвать, - они сыграют свою роль.
...ещё одно определение из "Записок" - "болезнь сочинительства". Но после него следует не поиск "лекарства", не забота о сохранении тайны личного от широкой публики, а забота об издании написанного в "болезненном" состоянии.

3. "Стократ блажен, кто предан вере..."

... "Тайные записки" подлили бы масла в огонь, грозящий сжечь греховного поэта...
... "Тайные записки"не вдохновлялись музой, "послушной" Богу, и написаны вне всякого соприкосновения с христианской моралью, если не считать нескольких упоминаний в них Бога всуе. Только по этим понятиям, даже при самой малой доле сомнений в авторстве, их публикация с именем поэта должна быть недопустимой!

4. "Звезда стыдливая любви..."

... За его (Пушкина - Д. Б.) "Тайными записками" (если опять же оговориться, что они принадлежат ему) стоит если не болезнь, то большой порок. С самого начала ищешь ему название, - начало как раз более всего эпатирует. Но дальше автор пытается осознать свою страсть как беду, сам даёт тончайшие психологические наблюдения.
... читая "Записки", мы не можем принять откровения, где сексуальность (физическое влечение) занимает все мыслимые и немыслимые пределы, где не находится места душевной составляющей Любви - подводной части айсберга (С айсбергом я сравниваю любовь в совокупности: глубина чувств и выступающая на поверхность похоть; соотношение их, как у айсберга, семь восьмых к одной восьмой определяют её устойчивое и долговременное состояние). (Как Новиков-Прибой, этот скоро станет Болтунов-Титаник - вот до чего доводит некоторых чрезмерное чтение Пушкина - Д. Б.)

5. "Нравы сих веков..."

...(В ТЗ - Д. Б.) новый взгляд на пушкинскую трагедию: не заговор светского общества, не оскорбительные ухаживания за красавицей Натали, не даже крайняя, "арапская", ревность поэта, а сам Пушкин шёл к своему концу, будучи не в силах справиться с пагубной страстью. В его "Записках" так мимоходом сказано о пасквильных письмах, сыгравших, как мы знаем, роковую роль, что можно подумать, что он сам их и заказал...

Вот ещё два момента, характеризующих в "Записках" "нравы сих веков".
Соблюдение личной гигиены - одно из очевидных свидетельств культуры. По мере чтения "Записок" сначала подразумеваешь, что любовники спешат на свидание после ванны и тщательного туалета. Или по условиям XIX века они воспользуются хотя бы кувшином с водой и лоханкой, так часто присутствующими на жанровых картинах живописи и подмеченными в романах... Но этим аксиомам наносится сногсшибательный удар. По-видимому, автор считает, что сексуальные отношения, как божественные для него, могут совершенно не соприкасаться с гигиеной. С ним не спорит ни одна наложница, наоборот, исполняют заказ - предстают "с душком" пред похотью мужчины. Этот запах плоти, по существу - запах нечистоплотности, занимают в "тайнах" большое место. (Видно, Болтунов, помимо инженерного вуза тайно закончил и санитарно-гигиенический техникум. Чистоплотность для пушкиниста, как горячее сердце - для чекиста - Д. Б.)
Обострённое обоняние, расписанное "в красках" прежде всего характеризует эротомана. Как и "глубокомысленные" рассуждения о п..дёнке дочки Маши или воображаемая сцена совокупления с умершей у её гроба... Тут, как говорится, абзац, - дальше ехать некуда...
Назвать имя женщины в контексте известных отношений всегда считалось совершенно бесчестным поступком, за это стрелялись на дуэли или сразу, осознав подлость, пускали себе пулю в лоб. В начале "Записок" имена скрыты за латинскими инициалами Z., R... Но потом это правило забывается и, кроме Натальи Николаевны, называются: Анна Керн (далеко не в "чудные мгновенья"), Идалия Полетика, Софья Смирнова, сёстры Екатерина и Александра Гончаровы...
Правила сатисфакции не имеют срока давности. Что, если потомки из названных фамилий потребуют её от публикатора, вызовут его на дуэль за распространение порочащих сплетен? Никакого Пушкина свидетелем защиты он представить не сможет!

6. "Унижение поэзии"

Можно подумать, что автор "Записок" задумал посвятить нас в своё представление об эстетике, точнее - создать некую эротическую эстетику, которую ещё не поняло человечество до него. Будто хотел устранить однобокость в понятии красоты женского тела: оно существует издревле, но какое-то по одному "пункту" незавершённое... И, кроме описаний, режущих слух (или, правильнее сказать, наше нравственное чувство), натуральных эротических сцен, он поёт гимн известным гениталиям. Он возводит их в божество и слагает им молитвы.
...И надо быть совершенным невежей, напичканным лишь начётническим пониманием Русского гения,... чтобы, встретив какие-то ещё "Тайные записки", увидеть в них что-то новое, а не отбросить их после чтения второго-третьего абзаца. (А почему не сразу после первого? - Д. Б.)

7. Какой "венец" подготовил себе Пушкин?

... И в это время (предположим) стали бы известны "Тайные записки", хотя бы их существование и направление... Да это умопомрачение на почве эротомании! То-то была бы отрада для всякой посредственности, не написавшей ничего, кроме какого-нибудь "Луки Мудищева"! Нет, не может быть (не хотелось бы!), чтобы Пушкин готовил себе такой "венец"!

... Подводя итог, своим рассуждениям, в которых, может быть, что-то прозвучало как бы в подтверждение истинности "Тайных записок" (перепугался, болезный - Д. Б.), я в качестве общего вывода привожу строки самого поэта...
Да, "Тайные записки А. С. Пушкина" живут. В Россию они пришли в виде "запретного плода", но "плод"- незрелый, или фальшивый, или, в лучшем случае, - незаконнорождённый. Полагаю, век "Записок" вне кратковременного интереса к ним науки измерен, и "молитв" за их жизнь не будет, - "ни одной"!

Заключение

Мне хотелось назвать эту работу так - "Второе пришествие Дантеса", хотелось серьёзно осмыслить феномен удовлетворение публикатором собственного тщеславия за счёт нанесения второй смертельной травмы (в фигуральном смысле) физической субстанции Гения. Творчеству его какую-нибудь травму уже нанести невозможно. Имею в виду аспект жизненной трагедии Пушкина, представленный в "Тайных записках", а именно: будь её причина - в пагубной страсти самого поэта и ни в чём более.
Но недостоин публикатор сравнения даже с Дантесом. Дантес-то отвечал на вызов, действовал принуждаемый понятиями о чести...
Случайно в том же издании увидел анонсирование другой книги М. Армалинского со словами: это "один из немногих авторов, посвятивших своё творчество проблеме сексуальных взаимоотношений..." Как? Наш писатель ещё до эмиграции прославился этой темой? И по пословице "на ловца и зверь бежит" не случайно пришёл к нему тот старичок-переводчик "тайн"? Что-то ни в собственном своём предисловии, ни во вступительной статье О. Воздвиженской об этом - ни слова!
Уж не развратил ли публикатора сам Пушкин, своими "Тайными записками"? И пошёл после него несчастный просветитель "вразнос", стал припадать на эротическую ножку! Только вот славы автора "Записок" ему достичь не удастся: до сих пор издаёт он свою прозу под тем же, скандальным, соусом - в серии "Русская потаённая литература".
Тема - темочка! У описаний грязной любви, как и у политики (по общему определению - тоже "грязной"), подоплёка немудрёна - деньги, нажива... (товарищ Болтунов всё никак к родному капитализму привыкнуть не может - Д. Б.)
Высокому чувству благоприятствует бог любви - розовенький младенец с крылышками. Извращениям и грязным измышлениям о любви покровительствует некая птица, смахивающая на стервятника... Под её "крылом" и родились эти "Тайные записки".

На такой оптимистической ноте заканчивается это научное исследование. Один из рецензентов этой книги назвал её "гражданским подвигом". Хочется верить, что этот подвиг Болтунова послужит примером для других пушкинистов, которые возьмутся за дело писания монографий, посвящённых "Тайным запискам", и перестанут размениваться на заметки и статьи.

В СЕРИИ "РУССКАЯ ПОТАЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА" вышли:

1. Девичья игрушка, или Сочинения господина Баркова.
2. Под именем Баркова: Эротическая поэзия XVII - начала XIX века.
3. Стихи не для дам: Русская нецензурная поэзия второй половины XIX века.
4. Русский эротический фольклор: Песни. Обряды и обрядовый фольклор. Народный театр. Заговоры. Загадки. Частушки.
5. Анти-мир русской культуры: Язык. Фольклор. Литература (сборник статей).
6. Секс и эротика в русской традиционной культуре (сборник статей).
7. Заветные сказки из собрания Н. Е. Ончукова.
8. Народные русские сказки не для печати. Русские заветные пословицы и поговорки, собранные и обработанные А. Н. Афанасьевым.
9. В. И. Жельвис. Поле брани: Сквернословие как социальная проблема в языках и культурах мира (второе издание).
10. Русский школьный фольклор: От "вызываний" Пиковой дамы до семейных рассказов.
11. Заветные частушки из собрания А. Д. Волкова. В 2 томах.
12. Анна Мар. Женщина на кресте (роман и рассказы).
13. А. П. Каменcкий. Мой гарем (проза).
14. Эрос и порнография в русской культуре.
15. М. Н. Золотоносов. Слово и Тело: Сексуальные аспекты, универсалии, интерпретации русского культурного текста XIX - XX веков.
16. "А се грехи злые, смертные..." Любовь, эротика и сексуальная этика в доиндустриальной России (X - первая половина XIX в.) (сб. материалов и исследований).
17. "Сборище друзей, оставленных судьбою". Л. Липавский, А. Введенский, Я. Друскин, Д. Хармс, Н. Олейников: "чинари" в текстах, документах и исследованиях. В 2 томах.
18. "Тайные записки А. С. Пушкина. 1836-1837"
19. Г. И. Кабакова. Антропология женского тела в славянской традиции.
20. Национальный Эрос и культура. Сборник статей. Т. 1.
21. М. И. Армалинский. Чтоб знали!: Избранное 1966-1998.
22. С. Б. Борисов. Мир русского девичества. 70-90 годы ХХ века.
23. Рукописи, которых не было: Подделки в области славянского фольклора.
24. М. Н. Золотоносов. Братья Мережковские: Книга 1: Отщеpenis Серебряного века.

Серия издаётся с 1992 года.

Обращайтесь за этими книгами в Научно-издательский центр "Ладомир", координаты которого указаны выше в рекламе моего кирпича, что выше.