ВЫПУСК ВОСЕМЬДЕСЯТ ВОСЬМОЙ

1 февраля 2003
General Erotic No. 88

МОЯ КНИГА - ИСТОЧНИК ЗНАНИЙ!

М. И. Армалинский
"Чтоб знали!"
Избранное, 1966-1998
в пер. 860 cтр., 2002
Издательство: "Ладомир" Серия: "Русская потаенная литература"
ISBN: 5-86218-379-5 

В авторский том Михаила Армалинского вошли стихи и проза, написанные как еще в СССР, так и после эмиграции в 1976 году. Большинство произведений скандально известного писателя публикуется в России впервые. Основная тема в творчестве Арм8-499-729-96-70или обращайтесь по электронной почте: ladomir@mail.compnet.ru
"Чтоб знали!" продаётся в книжных магазинах Москвы, Петербурга и др. городов.
Цена книги в "Ломоносове" (книжный магазин издательства "Ладомир") всего 156 руб.
Адрес: ул. Трофимова, 18-а. (между станций метро "Кожуховская" и "Автозаводская"), Тел. (095) 279-38-86.
Покупайте по интернету в "Библиоглобусе", "Озоне" и в др.
В США можете заказать в Eastview Publications. Запросы шлите по адресу: books@eastview.com

* * *

(Обнаружил опечатку. На стр. 578, в 12 строке снизу: "прупруденция", а должно быть "прудпруденция" - от "пруд прудить". Исправьте, пожалуйста, у кого книга имеется.)

НА СМЕРТЬ ALES PECH (1957-2002)

Только на днях мне сообщили из Праги, что 22 октября в автомобильной катастрофе (произошедшей не по его вине) погиб врач, издатель, владелец художественной галереи Ales Pech.
Я всё слал ему электронные письма, а он не отвечал, что ему, отзывчивому, было так несвойственно. И вот стала известна причина молчания - ужасная в своей абсолютной уважительности.
В прошлом году в издательстве Concordia, которым владел Ales Pech, были изданы на чешском языке "Тайные записки 1836-1837 А. С. Пушкина", украшенные иллюстрациями пражского художника Jeri Petrbok, см. General Erotic 47 и GE48.
Помимо "Тайных записок" Ales Pech издал на чешском Генри Миллера, Аполлинера, де Сада, Вильгельма Рейха, Луи Арагона и многих других.
Фотографию Ales Pech, стоящего в центре во время презентации "Тайных записок" 7 февраля 2002, см. в GE59.

Пусть же книги, изданные Ales Pech, и его другие добрые дела не позволят людям забыть о нём.

ЛИТЕРАТУРНО-ЭРОТИЧЕСКАЯ ИГРА УГА-ДАЙ-КА

Не спрашивайте, что такое УГА - мало ли что? Самое важное в ДАЙ-КА. На том и стоим.
Я писал, что люд интертный, как Гелий. Рифмовал с Гений. И всё верно: пока гром не грянет, пока иголку в зад не воткнёшь, никто на хуй не перекрестится. Вот я и решил устроить интерактивный выпуск журнальца. Читателям предоставляется возможность доказать, что они живые. Нет, не трупы, а горяченькие. Иголку втыкать не буду и не потому, что такой гуманный, а потому что не достать. А вместо иглы пусть та же литература будет. Короче, устраиваю игру Уга-дай-ку: кто загадки любит - тот их и упиздит, кто их отгадает, тот нам и напиздет.
А загадка вот в чём - можно или нельзя по эротическому тексту определить пол автора?
Ниже я привожу два куска, выкопанных мной из глубин неведомых и задаю вопросец:

Кем написаны эти куски:
оба мужчиной?
оба женщиной?
женщиной и мужчиной?
мужчиной и женщиной?

Объяснить треба, на чём основан тот или иной выбор, а не просто ткнуть наманикюренным или/и прокуренным пальцем.
Напоминаю адрес, по которому откликаться на моё ауканье: GEr@mipco.com

КУСОК НУМЕР ОДИН

...С той женщинкой меня тоже свела музыка. Как-то на концерте, отыграв свое, мы с ребятами стояли за кулисами, а на сцене что-то распевала другая группа. Их состав был больше нашего, и у них была стайка девочек на подтанцовках. Мы выступили очень удачно, почти на высшем накале, меня еще трясло в ритме нашей музыки, и тут я первый раз увидел Ксению — со спины. Их солистка выкрикивала какую-то попсовую чушь вроде «Я люблю, да-да-да! Я люблю, нет-нет-нет! Как же быть!», и девчонки дергались в такт, довольно слаженно. Ксюша находилась на левом краю пляшущего ряда, почти рядом с кулисами, ее длинные рыжие волосы взлетали и метались по плечам, а узкие бедра в блестящей юбке раскачивались, и это слепящее серебристое пятно меня словно загипнотизировало. Вправо-влево, по кругу, лучи прожекторов словно хлещут ее по ногам, и она подпрыгивает, словно от боли. Да, да, да, нет, нет, как же быть! Меня пробила дрожь узнавания — неужели она тоже способна отдаваться ритму до полного самозабвения?
Я не стал мешкать, прибегнув к самому традиционному городскому способу. После концерта я предложил ее проводить, подвезти на такси, так как было уже поздно, и по дороге мы разговорились о музыке. Она танцевала на сцене с шестнадцати лет, а сейчас ей было двадцать, и она мечтала о сольном номере и искала для него какую-нибудь интересную мелодию. Это и стало поводом для дальнейшего общения. Казалось, она ни о чем другом и не думала, когда в один из ближайших вечеров согласилась заехать ко мне покопаться в моих записях.
Я заранее настроил аппаратуру, убрал в комнате лишнюю мебель, скатал ковер, чтобы Ксюша не споткнулась в танце. Вскоре раздался звонок, и она влетела в мой дом, как рыжая белка — стремительная и пушистая. Казалось, она вся состоит из ног и волос, она не ходила, а бегала и подпрыгивала, словно танцевальный ритм жил у нее внутри.
Через пять минут мы уже рылись в кассетах, и вот он нашла что-то, что казалось ей подходящим. Когда она сунула кассету в гнездо и нажала кнопку, раздалась какая-то восточная медитативная музыка — примитивные деревянные флейты на фоне сухого барабанного стука. Стоя на коленях около тумбы с аппаратурой, Ксюша на миг замерла, ее глаза расширились, и я заметил, что они тоже темно-рыжие, и обрамлены каштановыми ресницами. Рыжая Ксюша.
В такт затейливому атональному свисту восточных флейт девушка начала раскачиваться, не вставая с колен, наклоняясь то вправо, то влево. Потом начала делать круговые движения, воздев руки над головой, отчего натянулась ее майка, и я увидел ее острые, широко расставленные груди, небольшие, но крепкие. Круги, описываемые ее телом, становились все шире, волосы метались по ее узкой спине, на миг закрывали лицо, когда она наклонялась вперед. Я любовался ею, потом, сам поддавшись завораживающему ритму, вскочил, протянул ей руку, она поднялась, не переставая изгибаться, и мы затанцевали вдвоем. Она, казалось, завлекала меня в стихию музыки и движения.
Теперь главную тему вели барабаны, и Ксюша ступала в танце мелкими твердыми шажками, отчего ее грудки четко подпрыгивали; а руки извивались под извилистую мелодию флейт. Как она владела своим телом! А глаза ее не отрывались от меня — неподвижные рыжие круги на побледневшем от вдохновения лице, где вдоль линии волос выступила легкая испарина.
Не знаю, сколько это продолжалось. Музыка оборвалась, только когда кончилась кассета, и девушка застыла на полушаге. Потом потрясла головой и засмеялась.
— Ну, это здорово, но для эстрады не годится! Наши тинэйджеры просто не поймут. И потом, слишком длинно, а для номера должно быть не больше пяти минут. Эх, хорошо было Мате Хари — в те времена понимали, что такое настоящий танец, и завидовали, потому ее расстреляли, а вовсе не за шпионаж. Да, кстати, а где у тебя душ?
Я показал. Ксюшка благодарно чмокнула меня в шею — выше не достала — и побежала мыться.
Медленно приходя в себя, я достал чистое полотенце и подошел к дверям. По дороге в коридоре на полу были разбросаны Ксюшины леггинсы, трусики и майка. Я подобрал их и почувствовал, как они пропотели. И этот сладкий запах показался мне порождением восточного танца, самим его ароматом. Барабаны снова загрохотали, только теперь у меня внутри, и я рванул на себя дверь ванной.
Ксюшино тело блестело под струями воды, волосы были скручены в пучок на макушке, отчего она показалась мне выше. Я подхватил ее за талию, вытащил в коридор и понес в спальню. Она была легкая и словно обвилась вокруг меня, покачиваясь в такт моим шагам.
Растянувшись на моей постели, она, задыхаясь, попросила:
— Поставь снова... ту музыку...
Я быстро перемотал кассету, нажал кнопку, и стал лихорадочно раздеваться. Джинсы и майка полетели на пол, а Ксюша уже тянула ко мне извивавшиеся в ритме флейты руки.
— Лежи, я все сделаю сама, — велела она, и я подчинился, закрыв глаза.
Ксюша переместилась к моим ногам, и словно змеи поползли по моей коже. Ее губы выписывали на моей коже восточные орнаменты, и руки летали, то и дело касаясь моих бедер, где все жарче разгорался огонь. Потом ее губы и язык заскользили вверх по животу, описали восьмерку между сосками, язык ее прошелся по моим губам так мимолетно и жарко, что я не успел ответить на поцелуй. Тут на кассете загрохотали барабаны, я на ощупь перехватил тонкие руки, шарящие по моему телу, перевернул девичье тело, рывком раздвинул раковину и вошел в мягкое, мокрое, узкое ущелье, а лицом зарылся между твердых грудей. И отдался ритму, от которого содрогалось все мое существо.
Ее руки теперь гладили меня по спине от шеи по ягодиц, пробегали вдоль позвоночника, а я приподнимался, чтобы снова рухнуть вниз, с каждым падением проникая все глубже, и там внутри я трясся мелкой дрожью, а барабаны стучали в каждой клеточке моего тела. А флейта продолжала высвистывать свой прихотливый мотив, и Ксюша, словно змея, извивалась подо мной, ее язык метался по моей шее, ноги попеременно приподнимались, касаясь моих бедер, и я был близок к концу, а конец все не наступал, только ритм постепенно убыстрялся. И вот, наконец, я приподнялся на вытянутых руках, открыл глаза и встретил взгляд двух рыжих звезд, но она смотрела не на меня, а вглубь своего существа, подчиненного музыкальному ритму. Ксюша выгнулась дугой, острые соски коснулись моей груди и в нос мне снова ударил аромат ее испарины — сладкий и острый одновременно, и это послужило толчком. Словно с вершины я упал на нее, и продолжая движение, вонзился в глубину ее узкой лощины, где и раздался заключительный залп. Тут и оборвалась музыка.
Ксения помотала головой, приходя в себя, потом улыбнулась и прошептала:
— Спасибо за танец. А можно мне теперь снова в душ? — вскочила с кровати и унеслась.
Вернулась она уже одетая, и больше от нее ничем не пахло. Я сварил ей кофе, мы пили его, сидя на диване, и снова слушали музыку, теперь медленную. Я гладил густые рыжие волосы, пропуская их между пальцами, как струи воды, а ее голова лежала у меня на плече, и Ксюша медленно, ласково целовала меня в шею, забираясь языком за ухо и внутрь уха. Ее теплый, влажный язык скользил по моей коже, потом я нежно пригнул ее голову к своим бедрам, и она исполнила еще один медленный танец — языком вокруг моего члена. Обхватив губами мой ствол, она качалась вверх-вниз, пока я, взяв в горсти ее груди (лифчика она не носила), перебирал пальцами ее соски, обводил круги вокруг оснований, гладил выступавшие под тонкой кожей лопатки, проникнув под майку. Ее язык медленно вился по спирали вокруг моего ствола, от основания до вершины, облизывал головку, словно смакуя ее вкус, и забирался в дырочку на вершине, что было самым пронзительным ощущением, Я опять был близок к концу, когда девушка подняла голову и с улыбкой предупредила:
— Глотать я не буду.
— Почему? Тебе это не нравится?
— Не в этом дело. Просто я должна соблюдать диету, чтобы быть в форме.
— Ну... тогда я должен буду на минутку тебя покинуть, — и я встал, направляясь в ванную.
— Ой, а можно мне посмотреть? — воскликнула она, срываясь с дивана вслед за мной.
Мы отправились в ванную, где забрались в воду вместе. И я первый раз в жизни ласкал сам себя в присутствии женщины. А Ксюша сидела по шею в воде, ее длинные волосы плавали по поверхности. Ее искреннее любопытство как-то по-особому возбуждало меня, и я проделал все медленно, с остановками, напоказ. А когда начал подступать оргазм, Ксюша не выдержала и протянула руку к моим шарам. Ее пальчик защекотал меня между ногами, я чуть не взвился от удовольствия и кончил особенно бурно.
Но потом она довольно быстро ушла, как только высохла ее грива. Мы не договаривались о конкретных встречах на будущее — так, увидимся, если будет время и зазвучит подходящая мелодия. Ведь мы совокуплялись не друг с другом, а с музыкой, каждый отдаваясь ей на свой лад. Ксюшка не мечтала о союзе, не стремилась стать половиной пары, ей хотелось танцевать свой, сольный танец...

КУСОК НУМЕР ДВА

...Назавтра я наврала матери, что мы отравляемся искать живописные виды, а сама усадила Лена в лодку вместе с его этюдником, и мы отправились на остров. Мы гребли молча, о чем думал он, я не знаю, я же мысленно прокручивала все, что читала о том, как соблазнить мужчину. Ибо именно за этим я везла на свой остров чужого.
Лен брел за мной через тростниковые заросли, чертыхаясь сквозь зубы, когда ветки ив задевали его по лицу, а нога попадала в топкое место, но потом — и за это я чуть не влюбилась в него всерьез — он изумленно остановился на моей поляне, оглядывая это укромное, тихое и чудесно красивое место.
— Вот мой остров, — сказала я ему и продолжила, старательно выговаривая давно обдуманную двусмысленность: — Здесь ты можешь делать со мной все, что захочешь.
На мне не было ничего, кроме босоножек, трусиков и ситцевого сарафана. Но я раздевалась медленно, зная, что Лен глядит на меня, нарочито аккуратно сложила сарафан, поставила босоножки рядышком, трусики повесила на ветку и почти вплотную подошла к нему, собрав все силы, чтоб не отвести взгляда.
— Ну, как мне сесть или лучше сразу лечь?
Он наощупь сдернул с плеча брезентовую лямку этюдника, опустил его на землю, потом резко притянул меня к себе, одной рукой обнял за спину, а другую положил мне на правую грудь, целиком накрыв ее своей крупной ладонью и слегка сжав.
— Ты ведь сама этого хотела, — полувопросом произнес он, и я кивнула.
Потом я отошла туда, где мох был зеленее и гуще, и легла на спину, слегка разведя ноги. Я не видела, как разделся парень, но вдруг ощутила его руки вокруг себя, его дыхание на своей шее. Его бородка слегка царапала мне грудь, пока он поочередно сосал мои соски, глубоко забрав их в рот и щекоча языком самые кончики. От этого меня вдруг пронзила почти нестерпимая и болезненная судорога, я дернулась, но Лен навалился на меня, прижав всем телом к земле, и даже несколько грубо втиснул свои жесткие колени мне между ног и резко развел их в стороны. Потом одной рукой он нащупал мой лобок и пальцем уверенно проник внутрь щели. Там уже все было мокрым от нетерпения, и он, поняв это, той же рукой направил в щель свой член, поерзал коленями по мху, потом уперся руками мне в плечи и резко двинул свой низ вперед, навстречу моему животу.
Больше всего я боялась, как бы он не понял, что я девственница, и не отступил с полдороги, потому я постаралась не пикнуть и не дернуться, когда стало больно. А больно было, притом с каждым его толчком все сильней, и тогда я подняла руки, притянула Лена вниз и при особенно остром приступе боли впилась зубами в его плечо — первое что попалось. Наверно, парню тоже стало больно, и он с какой-то злостью ускорил свои толчки, пробиваясь все глубже и глубже. Я сжимала его бедра своими, и волосы на его ногах терлись по моей коже, вызывая зуд, который возбуждал меня все больше.
— Отпусти меня и сунь руки себе под попу, — задыхаясь, потребовал Лен.
Я подчинилась, и ему, наверно, стало легче входить и выходить из моей дырки, потому он немного замедлил свои движения, а потом и вовсе перестал качаться вверх-вниз, но начал как бы ввинчиваться в меня животом и бедрами, и тогда внутри я ощутила те же спиральные движения его ствола. Боль отошла на задний план, стала словно фоном для иных ощущений: вот он ухватил пальцами мои соски и начал их пощипывать (довольно чувствительно), вот впился в мои губы и просунул внутрь язык, которым стал как бы оплетать мой. Я глотала слюну, наполнившую мой рот, и не знала, чья она — моя, его? Наконец, Лен замер, приподнявшись на руках, и рывком выдернув из меня свое орудие, повернулся на бок. Мои бедра залило что-то липкое и густое.
Потом он сел и потер плечо, где уже проступил красный отпечаток моих зубов.
— Не думал, что ты такая страстная. Ничего, что я в сторону кончил? — спросил он, и эти первые после соития слова укспокоили меня — ничего он не заметил. — Там у тебя все такое тугое, что я мог раньше времени спустить.
— Все нормально, — ответила я, стараясь прикинуться совсем опытной.
— А ты кончила?
— Я же говорю, что все нормально, — заверила я, хотя то, что я испытала, было совсем непохоже на ощущения моих собственных упражнений внизу. Радость была в другом — я оглянулась по сторонам и поняла, что все на острове выглядит теперь каким-то иным, более ярким, и даже тучи на небе отливают перламутром, и ветер приобрел новый запах, и мох особенно нежно пружинит под моей голой спиной. Мир казался изменившимся, но это за несколько минут изменилась я сама, и перемена была к лучшему. Для меня.
Леня натянул джинсы и нагнулся за майкой. Я тоже поднялась, стараясь не поморщиться, — в низу живота и между ногами отозвалось тянущей болью — и прислонилась к дереву, потому что ноги меня не очень держали. В этот момент голова Лена вынырнула из ворота майки, и парень уставился на меня. Потом подошел, подвинул меня чуть вперед, перекинул растрепавшиеся волосы мне на грудь.
— Вот так и стой, и не одевайся.
Он быстро расставил этюдник и лихорадочно начал работать. Наверно, он был настоящим художником — более всего его заботила будущая картина...

КОНЕЦ КУСКОВ.
НАЧАЛО УГАДАЙКИ.

* * *

В СЕРИИ "РУССКАЯ ПОТАЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА" вышли:

1. Девичья игрушка, или Сочинения господина Баркова.
2. Под именем Баркова: Эротическая поэзия XVII - начала XIX века.
3. Стихи не для дам: Русская нецензурная поэзия второй половины XIX века.
4. Русский эротический фольклор: Песни. Обряды и обрядовый фольклор. Народный театр. Заговоры. Загадки. Частушки.
5. Анти-мир русской культуры: Язык. Фольклор. Литература (сборник статей).
6. Секс и эротика в русской традиционной культуре (сборник статей).
7. Заветные сказки из собрания Н. Е. Ончукова.
8. Народные русские сказки не для печати. Русские заветные пословицы и поговорки, собранные и обработанные А. Н. Афанасьевым.
9. В. И. Жельвис. Поле брани: Сквернословие как социальная проблема в языках и культурах мира (второе издание).
10. Русский школьный фольклор: От "вызываний" Пиковой дамы до семейных рассказов.
11. Заветные частушки из собрания А. Д. Волкова. В 2 томах
12. Анна Мар. Женщина на кресте (роман и рассказы).
13. А. П. Каменcкий. Мой гарем (проза).
14. Эрос и порнография в русской культуре.
15. М. Н. Золотоносов. Слово и Тело: Сексуальные аспекты, универсалии, интерпретации русского культурного текста XIX - XX веков.
16. "А се грехи злые, смертные..." Любовь, эротика и сексуальная этика в доиндустриальной России (X - первая половина XIX в.) (сб. материалов и исследований).
17. "Сборище друзей, оставленных судьбою". Л. Липавский, А. Введенский, Я. Друскин, Д. Хармс, Н. Олейников: "чинари" в текстах, документах и исследованиях. В 2 томах.
18. "Тайные записки А. С. Пушкина. 1836-1837"
19. Г. И. Кабакова. Антропология женского тела в славянской традиции.
20. Национальный Эрос и культура. Сборник статей. Т. 1.
21. М. И. Армалинский. Чтоб знали!: Избранное
22. С. Б. Борисов. Мир русского девичества. 70-90 годы ХХ века.
23. Рукописи, которых не было: Подделки в области славянского фольклора.

Серия издаётся с 1992 года.

Обращайтесь за этими книгами в Научно-издательский центр "Ладомир", координаты которого указаны здесь в рекламе моего кирпича, что выше.